CОРИНА УБИЛА СИГАРА?

 

Со дня смерти Игоря Сорина прошел год. И хотя все копья уже сломаны, дело закрыто и точки над i, казалось бы, расставлены, людей, близко знавших Игоря, до сих пор мучит вопрос: «Как же все было на самом деле?».Следователи, бывшие на месте случившегося и разговаривавшие с Игорем в больнице, вынесли однозначное решение: попытка самоубийства. Никакого дела заводить не стали, да и зачем, ведь Игорь после случившегося некоторое время был еще жив и внятно отвечал на все вопросы. Записка, которую обнаружили на кухне после его полета, тоже не вызвала  у следователей никакого сомнения. Но кое-кто все еще ломает голову: "А было ли это самоубийством?" "Живому Звуку" удалось пообщаться с сотрудниками фирмы «Космос Продакшн», с которыми Игорь работал последний год своей жизни. Они весьма неохотно, дают интервью, но с «ЖZ» поговорить согласились. У каждого из них есть своя версия случившегося,  и они обе кажутся нам вполне правдоподобными. Впрочем, судите сами.

 

Сорин в «Космосе»

В «Космос Продакшн» Сорин пришел с просьбой помочь ему раскрутиться. «Когда Игорь ушел из «Иванушек», его никто не хотел к себе брать целых полгода», - говорит генеральный директор "Космос Продакшн» Михаил Маслов. «Он, расставаясь с Матвиенко, был в полной уверенности, что у него все получится и он самостоятельно справится с сольным проектом. Через некоторое время он понял, что это безумно сложное дело, и начал искать продюсера. Пришел как-то раз к нам и сказал: «Помогите мне, вложите в меня деньги». Михаил решил пойти на риск. Из имеющихся в распоряжении «Космоса» групп Игорь выбрал «DSМ», играющую агрессивный брейк-бит. Сорин решил, что они сработаются идеально, но не учел, что стилистика его песен была совсем другая, романтико-психоделическая. Месяца два они работали на студии, искали форму, которая бы устроила всех, и прежде всего Сорина. На это ушла уйма времени, к тому же растренированный голос Игоря никак не хотел попадать в ноты, из-за чего музыкант жутко нервничал. Но, по словам исполнительного директора «Космоса» Кирилла Овсянникова, это была не депрессия, просто недовольство работой. «У него было много жизненных планов, - говорит Овсянников, - Игорь часто повторял, что хочет разорвать своими песнями всю совковую попсу в клочки, и был уверен, что у него это получится".

 

«Мне на землю пора». 

31 августа 1998 года у Игоря было вполне нормальное настроение. Единственное, что могло его омрачить, это отказ Михаила Маслова дать ему, Сорину, 100 баксов для того, чтобы "подогреться», то есть добыть немного наркотиков. То, что Сорин был не прочь иногда побаловаться «дурью", подтверждают многие, но сидел ли он в тот момент на чем-нибудь, сказать трудно. Михаил денег ему не дал, сказав, что "надо работать на свежую голову". Тогда Игорь куда-то исчез на полтора часа, а по возвращении сказал: -,Я хочу остаться с группой и поработать как следует, что-нибудь сделать достойное, может быть, сегодня у меня что-то получится.

В квартире, по совместительству являющейся студией "Космос Продакшн", осталось несколько человек: музыканты из группы "DSM", звукорежиссер Игорь Гоцманов и Сорин. "Мы записали его голос, и Игорь предложил на 15 минут прерваться, - рассказывает Гоцманов. - Оборудование я не выключал и все, что происходило в тот момент в квартире, слышал. Музыканты разбрелись по своим делам, а Игорь, cудя по звукам, пошел на кухню. Я слышал удаляющиеся шаги, потом звук, как будто кто-то чиркнул зажигалкой, и жуткий кашель. Потом звук открывающегося балкона и тишина". Встревоженный режиссер решил выяснить, что случилось, и пошел на кухню, но там никого не было. В квартире Сорина тоже не оказалось. Кто-то догадался посмотреть вниз и увидел, что на земле лежит распластанное тело. "Когда я подбежал к нему и спросил, как он себя чувствует, он улыбнулся и, не открывая глаз, ответил, что все нормально. Больше он мне ничего не сказал, - вспоминает Гоцманов. Подъехавшая милиция, едва взглянув на Игоря, сразу вынесла вердикт: "Мы вам гарантируем, что это ЛСД, типичный случай. У нас таких вызовов по 10-15 за сутки.

В больнице Игорю сразу сделали анализ, но никаких следов наркотиков и алкоголя не нашли. Ребята-музыканты говорят, что никаких наркотиков не было, и я склонен им верить, – говорит Кирилл Овсянников. Да и потом, рассуждая логически: даже если бы они вмазывались, то сидели бы все вместе и медитировали, и Сорин никуда бы не убрел.

 

Две правды.

Версию с наркотиками отмели почти все, а вот дальше у сотрудников 2Космос продакшн» начались некоторые разногласия. «Я думаю, что все-таки это самоубийство. Он, попав в больницу и придя в сознание, объяснил родителям, что сделал это добровольно и никого не винит. Но, что интересно, в записке своей, он вообще ничего не писал о смерти, только о полете.  Наверное, это потому, что он хотел летать и не хотел при этом умирать. Вы заметили, что все его искусство, вся поэзия связаны с небом, и плетом («Тучи», «Облака», и так далее)? У поэтов часто бывает такое состояние, когда хочется летать, но их, как правило, сдерживает здравый смысл, а у Игоря в тот момент вдохновенье работало сильнее, чем трезвый расчет? Может быть, он выйдя на балкон, просто забыл, что у него. Кроме души, существует еще и тело, и оно не даст ему взлететь?».

Коллега Михаила Кирилл Овсянников начисто отметает эту возвышенную версию и предлагает свою «Игорь Гоцманов рассказал, что слышал, как Сорин жутко закашлялся. После этого в кухне на полу была обнаружена лужа от кваса и горячая сигара. Получается такая картина: он затянулся слишком сильно, поперхнулся, и чтобы продышаться, запил все это квасом, квас у него изо рта вылетел, и Сорин рванул к балкону отдышаться. На самом деле, все это очень похоже на несчастный случай, как будто человек просто не рассчитал своих сил, рванул на балкон продышаться и перелетел через ограждение. Мне кажется, про самоубийство он мог придумать уже в больнице, иначе ему пришлось бы объяснять всем и каждому, что он, как последний увалень, нечаянно свалился с балкона. Он же не думал в больнице, что все кончится плохо и он умрет. Наверняка в нем жила уверенность, что его вылечат и он думал о своей дальнейшей карьере, а согласитесь, что для создания образа лучше рассказать всем, что ты пошел летать, чем правду про то, что ты не рассчитал и рухнул вниз. С запиской действительно непонятно, из нее-то как раз следует, что он думал о самоубийстве, но он ни с кем не обмолвился об этом – ни с друзьями, ни с близкими. Мне кажется, что записка с таким же успехом могла быть написана давно и совершенно для других целей. Сами подумайте, как он мог написать записку, одновременно задыхаясь от кашля? И как человек может достичь состояния нирваны и захотеть улететь к звездам, когда он плюется квасом и глаза вылезают из орбит? Мне кажется, это невозможно».  

Мнения Михаила Маслова и Кирилла Овсянникова – всего лишь версии, а не истина в последней инстанции. Таких версий – великое множество,  и наверняка они будут всплывать на поверхность и через десять, и через двадцать лет после гибели Игоря. «Оставьте его в покое, хватит ворошить прошлое», - просят его поклонники, но они не понимают, что Игорь Сорин, прежде чем погибнуть, успел стать звездой. А это значит, что о нем будут вспоминать его еще долго, и многие будут ломать голову, пытаясь понять, чем жил этот человек и зачем он оборвал свою жизнь. Может быть, это и есть «Мы тебя никогда не забудем»?  

Источник : «Живой звук», сентябрь 1999